Твоей красою мир украшен; я понял наконец,
Что кудри у тебя как мускус, как амбры образец!
Клянусь твоим железным сердцем, которое могло б
Изрезать надписями скалы, вонзаясь, как резец,
Что я твоей не верю дружбе, не верю и любви:
Никто не видел снисхождения от каменных сердец!
Творца о милости молю я, но есть ли польза в том?
Что милость для тебя господня, что для тебя творец?
О, если б Рудаки взяла ты, мой друг, себе в рабы,
То стал бы ста владык счастливей невольник — твой
певец!